***
Полевая дорога не пылит после недавно прошедших дождей, но и грязь за колесами не тянется — прикатала грунтовку тяжелая сельхозтехника. Начался сенокос. Люцерна выросла в пояс, да такая, что кажется, сам бы жевал ее. Сено из нее самое ценное. Будут буренки довольны и сыты, молочка дадут много вкусного, с хорошей жирностью. Спрос на сено высок — держат селяне коров, не разучились. С запахом свежескошенной травы, смешанным с ароматом цветущих бузины и акаций из окаймляющей поле лесополосы, не сравнятся никакие духи и парфюмы. Вдыхаешь его полной грудью и понимаешь — до чего же здесь привольно… Дальше, до самого горизонта раскинулись поля пшеницы. Чистые, без соринки, они вскоре одарят хлеборобов золотым зерном. Правда, в нынешнем году природа и погода преподнесли сюрпризы — сначала всю осень озимые глушила засуха, зимой не выпало ни одной снежинки и ни одной капли дождя, в апреле, когда в былые годы уже формировался колос, нагрянули морозы. Но хлеб все равно будет! За пшеницей следуют ячмень, кукуруза, подсолнечник, сахарная свекла. Все такое ухоженное, что любо дорого посмотреть. И кажется, спроси, чьи это угодья, услышишь: «Маркиза Карабаса», — как в сказке про Кота в сапогах. Но не сказочные герои здесь работают, и не по мановению волшебной палочки красавицы феи все растет и сыплются разные блага. Есть конкретный адрес у этого чудо уголка и конкретные люди, создающие его. Это крестьянско фермерское хозяйство «Теплый стан» в хуторе Восточном Ленинградского района Краснодарского края, в котором работают местные жители и приезжающие из соседних хуторов, поселков и станиц. Но главное — здесь работают члены большой семьи основателя КФХ Александра Владимировича Шипулина. У них разные фамилии и отчества, но никто сегодня, став не просто взрослым, а уже отцом матерью, не скажет, что Александр Владимирович и Татьяна Владимировна не их родители, не родные им отец и мать… Читаю постановление правительства Российской Федерации от 5 июля 1994 года № 786 «О мерах государственной поддержки детских домов семейного типа на основе крестьянских (фермерских) хозяйств». Текст из 4 пунктов и 6 подпунктов всего на полторы страницы. В нем прописаны рекомендации по поддержке и развитию детских домов семейного типа на основе крестьянских (фермерских) хозяйств. Для Шипулиных это постановление принято с опозданием ровно на 5 лет, ведь на Кубани к этому времени уже появились такие детские дома. И одним из первых среди них был семейный детский дом Шипулиных. Время покажет и докажет, что эта форма намного лучше многих новых форм устройства детей сирот и детей, оставшихся без попечения их горе родителей...
В 1989 году Татьяна и Александр, тогда еще молодые, жили со своими двумя сыновьями Алешей и Володей в Успенском районе. Она в местной школе преподавала химию (окончила Ростовский госуниверситет), его направили сюда из крайкома партии вторым секретарем райкома (за плечами Краснодарский сельхозинститут, Ростовская высшая партийная школа, опыт комсомольской и партийной работы в родном Ленинградском районе, в краевом комитете КПСС). И вот с 1986 года — Успенский район. Кажется, все в семье уже отлажено налажено: растут дети, есть работа, уважение коллег и жителей района. И вдруг — семейный детский дом, приемные дети.
— Не вдруг, совсем не вдруг, — останавливает мои размышления Татьяна Владимировна, женщина, для оценки труда которой еще не придумали мерила. Ведь это на ее руки, плечи, голову легла немыслимая ноша — заботы о неизвестных, непредсказуемых детях, которых надо было сдружить, соединить в одну настоящую семью, научить понимать друг друга и старших, ценить заботу о себе и заботиться о других и еще многому надо было научить. — Помните, в конце 1988 года произошло сильнейшее землетрясение в Спитаке. Погибло много людей. Дети осиротели. Прошел призыв брать ребятишек в семьи. Мы с Саней решили взять девочку оттуда, но армяне — народ дружный, и практически всех детей приютили у себя в республике. Однако мысль уже засела в голове. Как-то прочитали в «Комсомольской правде» статью о семейном детском доме из Риги. Заинтересовались. Оказалось, что и на Кубани эта форма устройства детей начала развиваться. Мы познакомились с семьями, которые уже создали детские дома. Наше желание только окрепло. Но прежде мы все-таки посоветовались со своими сыновьями — их мнение было важно. Они раздумывали не долго, а старший Алеша даже ездил с отцом в один из детских домов. Одним из условий было — взять не менее пяти детей. Мы взяли шесть.
Им поставили условие — взять не менее пяти детей, а они для себя поставили свое — чтобы дети были из одной двух семей. Сначала поехали в Лабинский детский дом и нашли таких — Лена, Саша и Оля родные сестры и брат. Мама рано умерла, а отец алкоголик сдал их в детский дом. Восьмиклассница Лена была для младших не просто старшей сестрой, а кем-то вроде матери. Они слушались. И тут ее слова оказалось достаточно, чтобы младшие согласились на переезд к чужим дяде и тете.
— Мы хотели сначала подготовить все к приезду детей. Сделать ремонт, закупить мебель и забрать их позже. Но директор детдома сказал: «Берите сейчас, сделаете все вместе с детьми — будут больше ценить». Это стало нашим девизом — все делать вместе, а не поучать и не потворствовать капризам, но и жалеть каждого.
Недели через две Александр Владимирович поехал в Афипский детский дом и вернулся в тот же день с Мишей и Таней — документы оформляли позже.
Глава увеличившегося семейства вошел в состав краевой ассоциации семейных детских домов. Как-то делегация поехала в Новороссийский детский дом, где он увидел маленького мальчика, нежного, хрупкого, с большущими глазами. Двухлетний ребенок был ослабленный, но никак не производил впечатление умственно отсталого (а этот детдом для таких детей). Александр Владимирович рассказал об этом мальчике жене и уже вскоре поехал со старшим сыном Алешей в Новороссийск. Коля стал любимцем всей семьи. Его все буквально носили на руках.
Так перспективный партийный работник и учитель с 18 летним стажем стали многодетными. Их сельский дом зазвенел разными голосами — смех, крики, плач, ссоры, примирения.
— Но годы то какие подошли. 1989 й. Нет ничего в магазинах — ни промышленных товаров, ни продуктов, — вспоминает Татьяна Владимировна. — А наша семья оформилась прямо перед началом учебного года. Что делать, во что всех одеть? Ничего нам не дали из детских домов, выпроводили в чем были. Помогли учителя школы, откуда ушла на воспитательскую работу в свой детский дом. Чего только не принесли мои дорогие коллеги — одежду, обувь, игрушки! Но мы сами не сидели сложа руки в ожидании, пока нас облагодетельствуют. Взялись сразу за дело.
(Тут стоит сделать ремарку: кроме зарплаты воспитателя и небольших денег на одежду и обувь детей семья никогда ничего.) Татьяна Владимировна вспомнила, как из своего свадебного платья сшила двум дочкам наряды к Новому году. Продукты питания были свои. Приобрели Шипулины корову, доить которую Татьяну научила соседка, получили 30 гектаров земли, купили мотоблок. За два года хозяйство разрослось. И дети потихоньку притирались, привыкали к настоящей семейной жизни. Но наступил 1991 год. Августовский путч, роспуск коммунистической партии. Александр Владимирович остался без работы. Только ведь он, хотя и был партийным функционером, не боялся никакого труда, закалка то у него рабоче-крестьянская. Не из тех он, кто ломается от первой невзгоды. Да и что это за невзгода, если в доме полно детей, а на подворье коровы и другая живность, если есть земля и голова руки. Молока вдоволь. Сыр, творог, масло, закваску — все научились делать сами. Вопрос только был один — кто пойдет на рынок торговать. Сначала пробовали кого-нибудь нанимать, а потом… Рукодельница Татьяна Владимировна сшила своему супругу белоснежный фартук, нарукавники, и стал он продавать молочную продукцию своего фермерского хозяйства. Все стерильно чистое — бутылки и баночки аж блестели. Очереди к нему выстраивались заранее.
— Как все-таки устроены люди, — размышляет хозяйка большого дома и большой семьи. — Был Саша секретарем райкома — все раскланивались, спешили пожать ему руку. Стал на рынке торговать — начали пальцами у виска крутить: дескать, совсем с ума спятил — то детей набрал, а теперь в торгаши подался. Ухмылялись в глаза, злорадствовали, но ничего — корона с нас не упала. Мы все заработали своим трудом.
Да, работали они очень много сами и детей приучали к труду и к мысли, что ничего не дается даром, что надо готовиться к самостоятельной жизни — учиться, работать. А потому были распределены обязанности. Миша, по словам матери, любил помогать на кухне. Девчонки отвечали за порядок в доме. Саша и Алеша с Володей с удовольствием укладывали сено. Они же помогали ухаживать за животными, даже подпасками были. На селе ведь как — сколько на подворье коров, столько раз в месяц надо пасти стадо всего села. У Шипулиных было 7 коров, значит, 7 дней в месяц они пасли общее стадо. 10 летнему Саше нравилось принимать коров, собирать их в стадо и провожать на выпас. Алеша разводил бройлеров. Выращенного хватало и семье, и на продажу — сдавали в магазин.
Девчонок Татьяна Владимировна учила быть хозяюшками. Купили швейные машинки, учились кройке и шитью, потом вязанию, умению готовить, аккуратности, чистоплотности. Конечно, трудностей было немало. Жизнь в детских домах и до этого оставила след в каждом. Но самое тяжелое было то, что здоровых среди них практически не было. У одного обнаружили язву желудка, другой сильно заикался, у третьего — астма. И так далее. С учебой тоже поначалу были проблемы. Но постепенно при заботливом уходе, здоровой пище, доброте и ласке, лечении начали поправляться ребята и оттаивать их души. Они перестали бояться, что их снова вернут в детские дома, как однажды уже было с одним из мальчишек. Татьяна Владимировна стала для всех мамой, настоящей, навсегда, а не на время.
Лена окончила 9 класс и решила поступать в педколледж на родине супругов Шипулиных, в станице Ленинградской. Жила у дедушек с бабушками. А затем получила высшее образование в Армавирском пединституте, что позволило ей работать не только в школе, но и в администрации района. Причем в отделе по делам несовершеннолетних.
Александр Владимирович и Татьяна Владимировна часто навещали ее и родителей. Как раз в это время вышло постановление правительства РФ о семейных детских домах на базе крестьянских (фермерских) хозяйств. Однажды главу семьи словно осенило: а что, если вернуться на родину и создать здесь КФХ, семейный детский дом уже есть. Приехал на разведку. Просил 150 гектаров земли, проведя перед этим расчет, что именно столько нужно, чтобы рационально вести хозяйство. Дали 30 в хуторе Восточном. Радовались и этому. Сказать, что хутор в то время не был благоустроен, ничего не сказать. Ни газа, ни асфальта, школа, детский сад, клуб — все требовало ремонта. Но природа — красота. Речка, простор, воздух. И снова Шипулины рванули в бой. Теперь дети больше помогали. Родители никого ни к чему не принуждали. Кто хотел, пошел учиться в вузы. Все приобрели специальности по желанию. Есть теперь в семье свои учитель, экономист, бухгалтер, парикмахер, водитель, механизатор.
На голом месте, вырыв глубокие каналы, в которые целый год стекала подпочвенная вода, построили большой дом. Высадили деревья вдоль забора, а двор превратили в уютную зону отдыха с множеством цветов, различных декоративных растений. Сидя в удобном кресле, здесь можно послушать пенье и щебетание птиц. Деревья выросли и заслонили некогда возвышавшийся в одиночестве дом. Рядом появилась целая улица добротных домов хуторян. Большой огород, сад, где растет всё, постройки для птицы и другой живности. Дальше ангар, склады, гаражи, мельница, установка для производства макаронных изделий, мехдвор. А за всем этим — поля. Сегодня «Теплый стан» владеет 1560 гектарами земли. Из них только 30 пожизненно наследуемые да около ста куплены у пайщиков. Остальная земля арендована тоже у пайщиков. Когда-то в хозяйстве был один трактор МТЗ 80 и мотоблок. Сегодня здесь восемь тракторов, один погрузчик, пять грузовиков и автолавка, три легковых автомобиля. Выращивают пшеницу и производят из нее высококачественную муку на своей мельнице, а из муки — макаронные изделия. Пользуются спросом корма. Масло, сахар — все из собственного сырья. Потому и на печи, и на столе в основном всё свое — от овощей и фруктов до мяса и хлеба, который, кстати сказать, глава КФХ печет сам. Он у него получается пышный, румяный, ароматный и, конечно, вкусный… Подсобное хозяйство позволяет бесплатно кормить работников обедами и ужинами, доставляя их прямо в поле, помогать нуждающимся, многодетным семьям, ветеранам труда, центру реабилитации несовершеннолетних и всем, кто обратится.
Выросли дети, вылетели из отчего дома, свили свои гнезда. Но никто из них не получил от государства жилье. Это сегодня строят дома для детей-сирот, несмотря на то, что большинство из них должны уже сами зарабатывать. Да к тому же у них почти у всех есть родители, которых полностью освободили от обязанностей растить и воспитывать своих детей, отвечать за их жизнь…
А Шипулины сыграли семь свадеб. Вот уже 14 внуков вокруг дедушки с бабушкой. К сожалению, не обошло стороной этот счастливый дом горе. Трагически погиб старший сын Алексей, умер от неизлечимой болезни Коля, не успевший жениться. Но выстоять, оправиться от горя помогли опять же дети. Они, хотя и определились, остаются в семье, которая только увеличивается. В «Теплом стане», главой которого стал с недавнего времени сын Шипулиных Владимир, работают не только те, кто вырос с ним, но уже и их мужья жены, их родственники…
В большом доме все собираются по праздникам. Есть традиция — 30 декабря одновременно отмечают день рождения Татьяны Владимировны, провожают старый и встречают Новый год. Все получают подарки, которые вручают Дед Мороз и Снегурочка. А потом внуки, как раньше их родители, показывают свои таланты. Весело, дружно, тепло и уютно всем…
Я просматриваю другой правительственный документ — постановление от 18 мая 2009 года № 423 «Об отдельных вопросах осуществления опеки и попечительства в отношении несовершеннолетних граждан». Текст самого постановления небольшой, но 28 страниц занимают различные правила: о подготовке опекунов или попечителей, о приемных родителях, о полномочиях органов опеки и попечительства и другие. Сегодня все свелось к форме приемных семей. На мой взгляд, это приобрело привкус бизнеса. Приемные родители, беря на воспитание несовершеннолетних детей, получают хорошие деньги (пособие на каждого ребенка плюс зарплата матери также за каждого ребенка. В зависимости от возраста общая сумма иногда составляет около 30 тысяч на каждого ребенка). Некоторые умудряются взять по 10 и более ребят. Но по достижении ими совершеннолетия отправляют в «свободное плавание», не обременяя себя заботами об их учебе, получении профессии, обеспечении жильем. Все это ложится на государство. Но даже получив все льготы, многие не могут устроить свою жизнь нормально, по-настоящему. Им не на кого опереться, не с кем посоветоваться. Кровным родителям они никогда не были нужны, а у приемных уже новый поток детей пошел. Вот тут очевидна разница семейных детских домов, где главное слово семья, и приемных с главным словом приемные, что равнозначно — временные. Шипулины и все дети, хотя и с разными фамилиями и отчествами, — семья, большая, крепкая, дружная, родная. Они все до сих пор чувствуют заботу о себе и поддержку со стороны своих родителей. Знают, что бы ни случилось, им всегда помогут, их поймут те люди, которые 31 год назад взяли их из детских домов в обычном понимании и дали тепло настоящего семейного очага.
И еще об одном надо сказать непременно. Был хутор Восточный позабытым позаброшенным. А теперь благоустроенный, с хорошими асфальтированными дорогами (правда, пока не везде), газифицированными добротными домами (появилась работа, появились средства на улучшение жилья), «отвоеванной» и отремонтированной школой, которую чуть было не закрыли как малокомплектную (но: как только не станет школы и детского сада, сразу умрет и хутор), отремонтированными детским садом и клубом, обустроенной детской площадкой, богатой библиотекой. Все это при непосредственном участии, материальных и финансовых вложениях крестьянско фермерского хозяйства «Теплый стан». Жители хутора прямо говорят: не приди сюда Шипулин, сгинул бы Восточный. А теперь нашлись желающие перебраться сюда из райцентра. Строят жилье, обзаводятся хозяйством, а кому в станицу на работу надо, так сегодня это не проблема: расстояние до райцентра всего 7 км по асфальтированной дороге, есть автобусное сообщение, да к тому же практически в каждом дворе машина. Может, и из городов начнут возвращаться в родные места. Но для этого нужна работа, достойная зарплата, жилье и развитая инфраструктура, чтобы было как в городе. Хутор Восточный при поддержке «Теплого стана» уже на пути к этому.
